Он с самого детства видел театральное закулисье и мечтал о сцене, а она поехала поступать на актрису «за компанию». Так и познакомились на учёбе в театральном институте актёры Театра на Васильевском Евгений Исаев и Ульяна Чекменева. Мы узнали у них, какого играть любовь на сцене и существует ли она вне её.

Евгений: Это был далекий 1996 год, мы поступили в Ярославль на один курс, к одному мастеру – Сергею Филипповичу Куценко. Я целенаправленно ехал поступать в театральный институт, а Ульяна поехала, как мне известно, с подругой поступать. В итоге, Ульяна поступила, а подруга – нет.Сложно отметить отправную точку, когда появилось чувство влюбленности. У нас были совместные работы, совместные этюды, совместные постановки. Ульяна пригласила меня в работу – «Василиса Мелентьева» Островского, где показана страстная любовь. Она властная женщина. А он…

У: Я хочу сказать, что в студенческое время ты получаешь самые яркие впечатления от жизни, потому что ты погружаешься во взрослую жизнь, начинаешь понимать себя. В актерской профессии это в сто крат больше выявлено. Мы там раскрываемся, наши нервы там оголяют. Не только в актерстве, во всех творческих профессиях. Это место, где нужно выразить себя, где тебе нужно раскрыться. Поэтому платформа для любви была хорошая, где можно было влюбиться и в творческого человека, и просто в молодость.
Что касается меня, я изначально не видела в Жене своего избранника, потому что мне казалось, что этот человек витает в облаках и в нем нет ничего серьезного. А потом работа и творческий союз нас
объединили. Мы стали друзьями. Женя рассказывал про свою жизнь, делился со мной всем. А я его ругала, потому что он
на репетиции
опаздывал.

Е: Мы, кстати, единственные на курсе создали семью. Мы после учебы приехали сюда [прим. в Петербург] и заключили свой союз.

Е: Не секрет. Ирина Аллегрова, Тина Тернер, Лайма Вайкуле, Ирина Понаровская, Гурченко Людмила Марковна. Это было действительно
по-настоящему. А я Фредди Меркьюри показывал.
Так мы и познакомились. Вместе разбирались в отрывках, постановки вместе делали.

У: С 18 лет мы. Как у Чехова: в 18 лет, по первой любви. Если не считать официально, то 27 лет мы вместе.

У: Мне нужен был [прим. в постановке] доверчивый человек. Василиса Мелентьева коварная, она подговаривает его отравить царя.

Е: Страсти-то какие!

У: Да, она [прим. пьеса] почти шекспировская. И он соглашается, ради любви.

У: Отвечая на вопрос про любовь к театру, я думаю, одно дело – любить смотреть, а другое – любить в нем играть. Появляется такая любовь, что ты не можешь жить без этого. На втором курсе у меня пришло осознание профессии, что это чудо, что ты можешь сделать так, что люди будут сидеть там, а ты им рассказываешь историю, о которой знаешь только ты. Это тайна. В этот момент появляется химия – любовь. Ты берешь автора, разгадываешь его, режиссер привносит что-то, и ты, как сотворец чего-то нового, становишься формой. В этом чуде и рождается любовь.

У: И как не полюбить после этого театр?

Е: Я в цирковой студии занимался, выходил на сцену, был клоуном и акробатом. Тоже постоянно гастроли, выезды. Как раз оттуда этот пинок в искусство произошел.

Е: Да. Так сложилось, что у меня бабушка – актриса, дед – дирижер, дядя – танцор. И когда я уезжал на каникулы в Махачкалу, я часто попадал в театр. Я помню спектакли, постоянно сидел где-то у звуковиков. И я помню спектакль, за которым тогда наблюдал. Мне было лет 7-8. Какой-то детектив английский. Зал полный, все молчат, слушают артистов на сцене.

Это было ощущение театра со стороны. Когда я был уже взрослее, меня ввели в массовку. Я жил тогда в Советске, и моя мама работала в Тильзит-театре. Я играл в «Волшебной лампе Алладина». Мы плясали, танцевали на сцене, даже деньги какие-то получал за эту сказку.

У меня подруга как раз из театральной семьи. Мама ее работала в театре кукол. И вот эта подруга и поехала поступать в театральный институт и сказала: «Поехали со мной за компанию». Вот мы с ней и поехали. А вот уже профессию я полюбила на втором курсе, потому что сначала ты не понимаешь, куда ты попадаешь. А у Жени другая история.

У: У меня вообще не театральная семья, но мы всегда ходили в театр. Мама меня туда водила, для меня это был мир недосягаемый. А когда я переехала в Кострому [прим. до этого жила в Ташкенте], я попадаю в школе в театральный кружок. И вот оттуда началась моя любовь. Я училась в гуманитарном классе, поэтому у нас было много литературы, мы ставили сценки, участвовали в спектаклях, пели.

У: Это была моя первая любимая роль. Невероятно люблю эту героиню и вернулась бы к ней с удовольствием. Неиссякаемый материал для души человеческой.
Сейчас у нас идет спектакль «Попытка не пытка», я даже не думала, что эта история для меня. А сейчас мне так нравится выходить, мне все в нем нравится.

Е: А есть еще такое, что за партнерами сидишь, наблюдаешь за кулисами. Есть такие спектакли, что ты просто утопаешь в том, как партнеры играют. Чувствуешь это ощущение признательности, любви именно к профессии.

Е: Я очень любил своего старика Хоттабыча играть. Очень любил. Хотя сейчас этот спектакль не идет, но для меня это было праздником. Когда первый раз наклеили бороду, усы, парик появился, чалма, костюм, грим, мы делали фотосессию – это было потрясающе. Сама роль, само ощущение мне очень нравилось.
Я, в принципе, люблю в детских спектаклях играть.
Мы с Ульяной играли «Пеппи – Длинный чулок», когда
только переехали. Были Томми и Анникой, а Ульяна даже
как-то играла Пеппи.

У: Наверное, тяжело это делать. Даже когда ты просто идешь в театр, ты знаешь там не только своих родных людей, но ты знаешь своих коллег. И даже сидя в зале, ты начинаешь энергетически помогать, чтобы получилось, чтобы на сцене все срослось. Потому что тебе хочется, чтобы у родного человека получилось все. Когда получается, ты просто радуешься.

Е: Ну, видя, как Уля идет к этому результату, какие титанические усилия прилагаются, понимаешь: «Я так бы не смог». На самом деле, эта грань – персонаж и родной человек – они очень переплетаются, но в то же время совершенно не зависят друг от друга. Ведь мы же не выбираем эти роли, нам их дают, и надо постараться влюбиться в свой персонаж. Много разных трудностей возникает, но вот именно надо много усилий приложить для того, чтобы полюбить персонажа.

Е: Мастер точно говорил, что не слушайте, что говорит ваш герой, а слушайте, что про него говорят другие. Я играл Керубина. Помню первый раз, когда я услышал от партнера, что артист сорвал голос, и нужно было ввестись в «Женитьбу Фигаро» и сыграть Керубина. Это молодой, влюбленный в графиню паж. Тогда мне партнеры говорили: «Женька, ты можешь сыграть любовь на сцене». А я до сих пор не понимаю как.

А из лиричных? У меня есть другая роль, она не
в театре, она в антрепризе. Обожаю эту героиню.
Я играю Раису Захаровну в спектакле «Любовь и голуби». Да, ту, что играла знаменитая
Людмила Гурченко. Там показано такое одиночество и поиски.

У: Да, почти все про любовь. Самая романтическая роль – это Кэте по Гауптману. Там такая любовь самоотверженная. Это героиня, которая любит своего мужа. Она готова все сделать для него. Всю жизнь отдать, всю себя, все сделать лишь бы он был счастлив. Вот для того, чтобы муж был счастлив, она будет терпеть рядом другую женщину, ревновать в тишине. Спектакль называется «Одинокие».

Е: Для меня это взаимность. Взаимоощущение друг друга. Знаете, фантик «Love is» открываешь и там: «Проснуться на полчаса раньше и приготовить ей кофе». Это и есть любовь.

У: Уметь понять мир другого человека. Принять его. Это счастье, когда человек испытал это чувство, вне зависимости от того, взаимно оно или нет. Ты испытал любовь – так пожалуйста, чувствуй!

У: Мне очень нравится Яковлева. Глаз не оторвать, как она играет в фильме «Свет». Я бы хотела попробовать. Это авторское кино, очень интересное, и я понимаю, почему она согласилась на эту роль. А еще «Пять вечеров». Фильм, в котором любовь через годы пронесена. Наверное, это грустный эталон любви.

Е: Мне хотелось бы сыграть чудака, одержимого какой-то безумной смехотворной идеей. Попробовать показать, как он постепенно находит себе соратников, помощников. Героя, влюбленного в свою идею.

Е: Я, допустим, недавно с удовольствием «Любовь и голуби» пересмотрел. Такой фееричный фильм. Так все понятно, так все душевно, так все однозначно, все реально, в то же время.

У: Мне в голову «Сталкер» пришел. Думаю, это про глубокое чувство. Героиня могла от него уйти, но это любовь. Это такая любовь, не всем понятная.

дизайнер:
Мария Митина

автор:
Варвара Ляпустина